100 лет ГОЭЛРО

Как тебе такое, Герберт Уэллс? Первому российскому нацпроекту — 100 лет

В эту пятницу мы отметили 100 лет уникального, не побоюсь этого слова, революционного события. 21 февраля 1920-го в Советской России был запущен план электрификации страны. ГОЭЛРО, как его принято называть.

Это был прорыв во всех смыслах слова. Всю страну покрыла сеть электростанций и линий электропередач. В дома к простым людям пришел свет. Некогда огромное, но глубоко аграрное государство встало на путь индустриализации. Голодная, измученная войной страна ринулась к новым рубежам.

Сравните, в том же 1913 году в России на душу населения вырабатывалось всего 14 кВт ч, а в США почти в 20 раз больше. А уже через 15 лет мы вышли на первое место в Европе и второе в мире, по абсолютным объемам промышленного производства. План был перевыполнен. Вместо 30 электростанций, построили 40. Несомненно это было велением времени.

Также, как сейчас, спустя 100 лет, мы говорим о новом вызове — цифровизации всей страны. Мы снова строим уникальную систему. Создаем своего рода невиданную раньше Вселенную. Как и 100 лет назад у нас есть потенциал, желание и возможности. Без новейших технологий развитие немыслимо. Широкополосный интернет, базы данных, искусственный интеллект, умные социальные платформы и многое другое. Перевести на цифровые рельсы всю страну — эта задача по масштабу сопоставима с тем самым планом ГОЭЛРО вековой давности. Максим Облендер о том, как это удалось 100 лет назад и как получится теперь.

Деревня Кашино в Московской области знаменита своей первой сельской электростанцией. Сегодня это хлипкий домик да старый ржавый тепловой двигатель. Но самое удивительное, что организовали все это на заре бурного плана ГОЭЛРО. Настолько бурного, что его темпы можно сравнить разве что с современной всеобщей цифровизацией — гонкой процессоров и смартфонов.

Сейчас здесь в огородах уверенно ловит сеть 4G, а стела на въезде напоминает о первой искре, о 1920-м, когда в Московской губернии лампочки произвели ошеломляющий эффект, породив, говоря языком цифровизации, первый мем.

«Из деревни Кашино пошло выражение лампочка Ильича. Это зафиксировано и в документах. Конечно, для людей это была диковина — как такое могло произойти?» — рассказывает начальник территориального отдела «Кашинский» Александр Флегонтов.

В это не мог поверить и английский фантаст Герберт Уэлсс. Он по западной моде того времени всю Россию представлял себе глухой немытой деревней. В 20-м он встречался с Лениным, который хотел донести до Запада первые советские планы. Уэллс был настроен скептически, привлекли его коллеги по цеху. Встреча с Чуковским и Горьким прошла вот в этом особняке в Петербурге — одном из немногих, где тогда было электричество.

«В Англии критически относились к русской революции. И в принципе предполагалось, что Уэллс напишет критические очерки о советской России. Нельзя сказать, что-то, что он написал в итоге — не критично. Уэллс не в восторге от того, что происходит в России», — говорит доцент кафедры зарубежной литературы РГПУ им. Герцена Юрий Поринец.

«Можно ли представить себе более дерзновенный проект в этой огромной равнинной, покрытой лесами стране, населенной неграмотными крестьянами?» — написал Герберт Уэллс.

В стране, где электричество было доступно лишь избранным, где две трети территории пользовались лучинами и керосинками, эти неграмотные крестьяне под руководством инженеров во главе с Кржижановским ответили западу успехом ГОЭЛРО.

30 крупных электростанций за считанные годы, десятки сельских. Когда карту-схему с кучей лампочек презентовали в Большом театре — из-за перегрузки сетей пол района погрузилось во мрак. Лишнее доказательство того, что вопрос электричества стоял особо остро.

«Когда есть такая большая цель — доказать всем, что мы можем, что мы первые, что мы завоюем весь мир, и революция пойдет семимильными шагами через весь мир. Здесь, на этом энтузиазме многие вещи делаются очень быстро и хорошо», — рассказывает директор музея истории энергетики Северо-Запада Наталья Быстрова.

И на века. Волховская ГЭС — первая гидроэлектростанция, построенная еще в 1926 году, идет в ногу со временем. Информацию с каждого механизма моментально считывают компьютеры, отправляя ее в московский «Единый инфоцентр». Но часть аппаратов на Волховской — те самые советские и шведские, созданные во времена, когда и сварки то еще не было — все крепили на заклепки. И скоро техника отметит вековой юбилей.

По сути, это был первый нацпроект навсегда изменивший жизнь страны. Ветеран Волховской ГЭС вспоминает, как в родительском доме впервые нажали выключатель.

«Да даже взрослые люди, чуть ли не старики, увидев эту лампу, вот он один раз щелкнет — загорелась. Погасит. Ну как маленькие!» — вспоминает ветеран Великой Отечественной войны, работник ГЭС Алексей Васильев

Электростанции заработали на нашем топливе, а не на привозном, английском, как было раньше. В десятки раз уменьшилась стоимость энергии. Энергопотребление увеличилось в 800 (!) раз.

Фраза, сказанная Лениным в начале этого пути, определила развитие огромного государства. ГЭС и ТЭС вывели на новый уровень всю промышленность страны. У историков нет сомнений, не будь электрификации — не смогли бы сделать и тот же Т-34, например, и не только. Так быстро осветить свои территории не удавалось никому прежде. Настолько, что западные критики советских методов стали охотно перенимать ненавистные наработки.

«Эта промышленная основа — модель индустриализации, она тогда была сверхпередовой. Рузвельт запланировал программу развития долины Тенесси, которая безумно напоминала ГОЭЛРО», — рассказывает доктор экономических наук Николай Межевич.

Но опыт ГОЭЛРО применим не только к электрификации. Эксперты уверены, актуален он и в век высоких технологий, цифровизации и информационной экономики.

«ГОЭЛРО — это как раз был образец четко организованного народно-хозяйственного планирования. Если удастся сейчас внедрить подобную четкость социально-экономического планирования — это, безусловно, будет в плюс», — уверен заведующий кафедрой государственного и муниципального управления СЗИУ РАНХИГС, доктор экономических наук Алексей Балашов.

Цифровое телевидение в каждом доме, развитие сетей 5G, современные системы безопасности и умные города — по крайней мере один принцип сподвижники цифровизации для себя точно почерпнули из ГОЭЛРО. Главное — стремление менять жизнь к лучшему.

Новый премьер-министр, которого неофициально называют «цифровым», на этой неделе утвердил состав президиума комиссии по цифровому развитию. До 2024 года в проекты будет вложено 772 миллиарда рублей. И такие планы современным фантастам уже не кажутся невыполнимыми.

Как тебе такое, Герберт Уэллс?

Глеб Кржижановский, если пофантазировать, наверняка сегодня бы написал в соцсетях эту фразу. Мог он ее запросто сказать и в 34-м, лично Уэллсу, когда тот снова посетил Советский союз. Когда в серийное производство уже вышел первый советский телевизор «Б-2», а в домах был свет. И уже не для того, чтобы удивить западных пропагандистов.

Источник: 5 канал

ГОЭЛРО исполняется 100 лет

Аббревиатуру ГОЭЛРО в СССР знал каждый школьник: государственный план электрификации России. Если говорить языком современных реалий, первый в истории страны нацпроект.

Ровно 100 лет назад началось строительство Волховской гидроэлектростанции. Это первый объект в рамках грандиозного плана ГОЭЛРО. Сейчас ГЭС — не только крупнейшее энергетическое предприятие, но и, как ни удивительно, — объект культурного наследия.

А ведь если бы не план электрификации, ее могло бы и не быть. Первый проект был представлен еще в 1902 году, но на пути встало то, что сейчас назвали бы лоббизмом олигархов: он противоречил интересам паровых станций, которые были в Петербурге.

Вспомнили про него после революции, когда молодая Советская Республика оказалась в кольце энергетической блокады. План ГОЭЛРО, рассчитанный на 10–15 лет, предусматривал строительство 30 районных электрических станций. Проект положил основу индустриализации в России. За годы его реализации энергопотребление увеличилось в 800 раз.

Источник: НТВ